СВЯТЫЕ ХРАНИТЕЛИ ЗЕМЛИ ТВЕРСКОЙ: священномученик Илия Бенеманский, пресвитер

В праздник Рождества Богородицы с Божией помощью, стараниями и усилиями прихожан и жертвователей в нашем храме появилась икона священномученика Илии Бенеманского, пресвитера, служившего в соборе в трудные дни гонений советской власти, подверженного шести арестам и претерпевшего мученическую кончину за веру Христову.
Служитель Церкви, воин Христов, пастырь добрый — таким был священник Илья Бенеманский. Господь щедро оделил его талантами. Он был искренним в своем ревностном служении Богу и обладал даром проповеди, которая оживотворяла сердца, пробуждая в душах стремление к жизни вечной.
Сердечно благодарим всех, привносящих красоту и благолепие в храм своим трудом, пожертвованиями, финансовой помощью и молитвами, а также теплом и добротой своих сердец. Храни вас всех Господь!
Впереди ещё много работы по благоукрашению храма, но с Божией помощью и совместными усилиями мы справимся!
Как сделать пожертвование — https://vk.com/sobornevskogo69?w=wall-183753916_381
Справочно:

Священномученик Илия родился 14 декабря 1883 года в Твери в семье священника Ильи Бенеманского. В 1905 году он окончил Тверскую Духовную семинарию и был направлен служить в армию. Год он служил при армейской церкви псаломщиком, около полутора лет — дьяконом, а в 1908 году был рукоположен в сан священника и направлен в 13-й гренадерский полк. В 1916 году он отправился на фронт с Волынским полком и здесь пробыл до крушения монархии и развала армии. В 1917 году о. Илья вернулся на родину и стал служить в храме во имя святого благоверного князя Александра Невского при станции Тверь, где среди прихожан было много рабочих депо и железнодорожников.

Для него новая власть с самого начала явилась гонительницей. В рабочем районе при станции, где жили в основном семьи рабочих депо и железнодорожных служащих, был мальчик пятнадцати лет Петр Иванов. Несмотря на юный возраст, у него был вид человека порочного; даже своим внешним обликом он наводил на школьников ужас. За лазанье по чужим садам отец не раз наказывал его, сажал в сарай под замок, но так и не смог отучить от воровства. Подросток предпочитал воровать и бездельничать, и на этом поприще искал себе приложение. Коммунистическая идея оказалась наиболее для него подходящей. Нашлись и взрослые, которые поддержали и похвалили его. Так он вступил в Российский Коммунистический Союз Молодежи и принялся за создание в школе, где учился, коммунистической ячейки. 21 января 1920 года он пришел в класс и узнал, что большинство учеников были на праздник Крещения в храме, и будто бы священник о. Илья говорил, что есть столь развращенные дети, которые уже сейчас не веруют в Бога, и назвал Петра Иванова, а затем посоветовал родителям присматривать за своими детьми и воспитывать их. По-видимому, священник сказал это не с церковного амвона, а непосредственно родителям, в особенности тем, чьи дети жаловались на то, что дерзкий подросток открыто кощунствует и поносит святую Церковь.
Узнав, что его поступки начинают обсуждаться публично, юный коммунист Петр написал в комсомольскую ячейку заявление, которое позже было передано в губернскую чрезвычайную комиссию. Он писал:
«Мои родители узнали через полмесяца, что я член РКСМ, стали меня проклинать, говорить, что я мал, что мне рано быть членом СМ. Я принужден был покинуть дом. После этого родители опять взяли меня. Весною при мобилизации я просился, чтобы меня взяли на фронт, но я, мол, должен был помириться, и меня не взяли. Опять старая жизнь, опять гнет от родителей за то, что я член РКСМ, за то, что я в школе был организатором ячейки. Но я шел и только одно желал, чтобы жизнь изменилась… идти туда, к светлому будущему, к коммунизму. Слышал я упреки от родителей, что я не работаю, что я живу на отцовской шее, но я был непоколебим, я все выносил. Теперь осенью я перешел в школу железной дороги, я там организовал политкружок имени Урицкого, я стал работать в школе, то есть агитировать. И не мог равнодушно смотреть на все поповские проделки. Я стал вести ряд митингов в школе, где все нити поповской лжи объяснял учащейся молодежи железнодорожной школы. Один из попов Александро-Невской церкви Бенеманский, попросту говоря молодой ба-юшка о. Илья, 19 января 1920 года после ранней литургии в проповеди рассказал, что я не верю в Бога, что я член РКСМ, что я выступаю оратором на митингах как в школе, так и в РКСМ станционного района, спросил, нет ли моих родителей и предупредил моего брата, что если он узнает наш помянник, то не будет его поминать, то есть попросту всех нас, из-за меня, предал анафеме и предупредил других родителей, что если есть у них дети, то следите за ними, чтобы они не вступили в РКСМ… Попросту говоря, повел агитацию против РКСМ. Надо принять меры, и чтобы таких агитаторов антисоветских в республике не было».
По получении письма секретно-оперативный отдел 29 января послал сотрудника Тверской ЧК для расследования. Однако, оговор священника не был доказан: никто из очевидцев, кто был в тот день за обедней не подтвердили проведение антисоветской агитационной деятельности отца Илии. Но несмотря на это, следственный отдел Тверской ЧК дал свое заключение, приговорив «… священника Александро-Невской церкви Илью Бенеманского на первый случай за антикоммунистическую агитацию подвергнуть аресту при трудовой коммуне сроком на один месяц». А еще спустя пару дней, 9 февраля, ужесточили приговор, постановив: «Священ-ника Бенеманского заключить в концентрационный лагерь до окончания гражданской войны».
Узнав о таком бесчинстве власти, прихожане станционной церкви начали собирать подписи с прошением о пересмотре дела и условном освобождении уважаемого всеми в округе батюшки «…на поруки всего на-селения района». Получив письмо от рабочих, Чрезвычайная Комиссия, зная абсурдность обвинений против священника, через несколько дней, 23 февраля, собрала новое заседание, где постановила: «В изменение постановления священника Бенеманского подвергнуть аресту в административном порядке сроком на один месяц, считая срок со дня ареста». Через месяц священник был освобожден из Тверского концентрационного лагеря.
С момента первого ареста отец Илия постоянно находился под прицелом следственного отдела ЧК. Его арестовывали шасть раз, предъявляя каждый раз новые обвинения, характеризующиеся противостоянием советской власти.
В 1922 году в ходе кампании по изъятию церковных ценностей о. Илья был арестован ГПУ вместе с духовенством сразу после богослужения в Ниловой пустыни и заключен на полторы недели в тюрьму. Еще через год в 1923 году поводом для ареста стало обвинение в участие в бунте против обновленцев. И следом же в этом году арест за поминание на богослужении Патриарха Тихона. В 1930 году входе обыска у отца Илии были найдены и изъяты сорок пять рублей мелкой серебряной монетой и самиздат обновленческой оппозиции. И тут же предъявлено обвинение в подрыве правильного денежного обращения и антисоветской агитации и три года в концлагере на Соловках.
Отбыв в лагере весь срок, отец Илия вернулся в Тверь. Большинство храмов было закрыто, служить было негде, и правящий архиепископ Фаддей благословил отца Илью служить в храме иконы Божией Матери Неопалимая Купина в Затверечье. Осенью 1937 года вновь начались аресты.
20 декабря был арестован архиепископ Фаддей, через три дня власти арестовали протоиерея Илью Бенеманского. Ряд свидетелей дали лживые показания, что архиепископ Фаддей и Илья Бенеманский занимались антисоветской пропагандой.
23 декабря 1937 отец Илия был арестован, 29 декабря – приговорен к расстрелу. 31 декабря 1937 года приговор приведен в исполнение.
Спустя более пятидесяти лет, в 1989 году отец Илия Бенеманский был реабилитирован Прокуратурой Тверской области по 1937 году репрессий.
Причислен к лику новомучеников и исповедников Российских в августе 2000 года на Архиерейском соборе Русской Православной Церкви.
Рабрики: Новости собора, Фотогалерея